Рейтинг@Mail.ru
home

21.01.2019

Тюремная фотоцензура

Администрации исправительных колоний и СИЗО смогут контролировать проводимую правозащитниками фото- и видеосъемку. С такой инициативой выступила Федеральная служба исполнения наказаний. Подготовленный проект ведомственного регламента практически исключает деятельность независимых наблюдателей за действиями «вертухаев» и фиксацию нарушений.

21.01.2019. АПИ — В течение многих лет вопрос использования членами общественных наблюдательных комиссий (ОНК) фото- и видеотехники законодательно не регулировался, что приводило к многочисленным конфликтам. Ведомственные правила допускали съемку обвиняемых только с согласия ведущих их уголовное дело следователей, тогда как действующий Уголовно-исполнительный кодекс РФ разрешал проводить ее всем посетителям мест заключения.

Благими намерениями

Принятые в июле поправки гарантировали право членам ОНК осуществлять кино-, фото- и видеосъемку в целях фиксации нарушения прав подозреваемых и обвиняемых (АПИ подробно писало об этих изменениях – Фотоконтроль за решеткой). Для этого достаточно было получить согласие самого заключенного. Разрешение администраций исправительных колоний и следственных изоляторов требовалось только для съемки объектов, обеспечивающих безопасность и охрану.

Также правозащитникам предоставлялось право проводить общественный контроль в закрытых «психушках» – судебно-экспертных и медицинских организациях в случае недобровольной госпитализации пациентов. С согласия находящегося в принудительной изоляции или его законного представителя члены ОНК могут теперь знакомиться с медицинской документацией.

Опрошенные АПИ правозащитники в целом положительно оценили эти поправки, но указали на ряд «подводных камней». Например, законом не определялся порядок съемки самих камер и иных мест содержания, в которых чаще всего фиксируются нарушения (в том числе отсутствие отгороженных туалетов, чрезмерная загрузка, неприемлемые санитарные условия и так далее). 

Кроме того, «вертухаям» предоставляется возможность контролировать беседу наблюдателей с обвиняемыми или подозреваемыми и немедленно прерывать диалог в случае обсуждения вопросов, не относящихся к обеспечению прав находящихся под стражей.

Сами пишем, сами читаем

Также законодатели делегировали право определять порядок проведения съемки Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН) и иным ведомствам, в ведении которых находятся места изоляции (МВД России и Федеральная служба безопасности). Подготовленные ФСИН поправки предусматривают, что съемка может проводиться исключительно с использованием камер (технических средств), находящихся на балансе самого учреждения (колонии или СИЗО), и только в указанных ее администрации местах. «Кино-, фото- и видеосъемка скрытым или ухищренным способом либо с применением технических средств для несанкционированной записи запрещена», – отмечается в документе.

Кроме того, руководство учреждений уголовно-исправительной системы будет совместно с членами комиссий просматривать полученные записи и лишь по просьбе наблюдателей должен копироваться отснятый материал на их носитель.

Чиновники ФСИН убеждены, что такой порядок удобен самим правозащитникам. Ведь современная аппаратура чаще всего является высокотехнологичной, надлежащий досмотр которой силами сотрудников следственных изоляторов и исправительных учреждений «представляется затруднительным». Аккумуляторы камер нуждаются в подзарядке, то есть наблюдателям придется проносить еще и дополнительные блоки батарей и зарядные устройства, которые наравне с картами памяти запрещены. Тогда как исправительные учреждения и следственные изоляторы необходимыми техническими средствами «обеспечены в полном объеме». «Предлагаемая проектом приказа редакция позволит исключить спорные моменты, связанные с досмотром членов комиссий при проходе на территорию учреждений, предоставить им исправное и готовое к работе оборудование», – отмечается в пояснительной записке.

Просмотр отснятого материала, по уверению авторов документа, необходим для «исключения возможности несанкционированной съемки объектов, обеспечивающих безопасность и охрану лиц, находящихся в местах принудительного содержания». Кроме того, в случае фиксации нарушений прав заключенных администрации смогут оперативно принимать меры реагирования и по мере возможности незамедлительно устранять выявленные недостатки. «В свою очередь это будет способствовать реализации цели деятельности ОНК – содействию реализации государственной политики в области обеспечения прав человека в местах принудительного содержания», – убеждены в ФСИН.

Пусти козла в огород

В свою очередь, правозащитники полагают, что спорные изменения де-факто исключают независимый контроль в учреждениях уголовно-исправительной системы. Администрациям исправительных колоний и следственных изоляторов предоставляются механизмы цензурирования собираемых членами ОНК материалов о допущенных «вертухаями» нарушениях.

Кроме того, некоторые положения проекта прямо противоречат законодательству и могут привести к нарушению прав заключенных. Так, согласно действующему Уголовно-процессуальному кодексу РФ, встречи членов ОНК с осужденными должны проходить в условиях, позволяющих надзирателю видеть участников беседы, но не слышать их. Тогда как ведомственный регламент предоставляет сотрудникам колоний право просмотреть видеозапись состоявшегося с наблюдателем диалога.

По мнению экспертов, проект правил свидетельствует о попытке ФСИН исключить утечку любых материалов, свидетельствующих о допущенных на территории соответствующих учреждений нарушениях. Конфликт обострился в конце июля после скандала с публикацией видеозаписей пыток заключенных сотрудниками ФКУ «Исправительная колония-1 УФСИН по Ярославской области». Причем запись делалась самими «вертухаями» для отчета перед руководством. Этот инцидент имел большой общественный резонанс и стал предметом разбирательства даже в ООН: «Комитет обеспокоен тем, что в данном случае видеонаблюдение оказалось неэффективным для предотвращения актов пыток, что видеозапись скрывалась должностными лицами около года и что расследование было проведено лишь после того, как эта видеозапись стала достоянием средств массовой информации и привлекла к себе внимание широкой общественности», – заключил Комитет ООН против пыток.

Вместе с тем в конце декабря проект поправок, регламентирующих фото- и видеосъемку в находящихся в ведении пограничных органов местах принудительного содержания, опубликовала Федеральная служба безопасности. В отличие от ФСИН, они гарантируют право представителей общественных наблюдательных комиссий проводить такую съемку с целью фиксации нарушений только с письменного согласия самих задержанных. «Ранее при реализации вышеуказанных прав членами ОНК предусматривалось обязательное разрешение должностных лиц пограничного органа», – отмечается в пояснительной записке.

Отметим, что за воспрепятствование законным действиям членов ОНК – осуществлению общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания, должностные лица соответствующих учреждений могут быть оштрафованы на сумму до тысячи рублей.

Справка

По состоянию на 1 января в учреждениях уголовно-исполнительной системы содержалось 563 тысячи человек, в том числе 463 тысячи в исправительных колониях, почти 34 тысячи – в колониях-поселениях и 99,7 тысячи – в следственных изоляторах. За минувший год численность осужденных сократилась на 7,4 процента, находящихся под стражей обвиняемых – 4,6 процента.

Мнения

 

Александр Холодов, председатель Общественной наблюдательной комиссии Санкт-Петербурга

Видеозапись нужна в спорных, конфликтных случаях. Особенно это важно, когда есть опасность давления и скрытия каких-либо фактов. Учитывая, что администрация учреждения имеет возможность съемки всего происходящего на носимые видеорегистраторы (и активно ей пользуется), не понятны мотивы предварительного просмотра и обсуждения видео наблюдателей с участием руководства учреждения. Фиксация на видео и нужна для того, чтобы потом члены ОНК могли доказать сам факт обращения и точность формулировок. Это также защита и самих наблюдателей от обвинений в передергивании и искажении фактов. 

Доводы ФСИН о наличии собственного оборудования во всех колониях, недопустимость проносить камеры и что они могут разрядиться, похожи больше на нелепые отговорки, чем на реальные причины.

Гражданский кодекс РФ регламентирует не столько сам факт съемки, сколько использование видео. И если член ОНК сделает это незаконно, то, как минимум, может получить иск.

Кроме того, общественные наблюдатели имеют право на беседу тет-а-тет с отбывающими наказание (чтобы было видно, но не слышно). Предложенные правила фиксации на видео будут фактически противоречить действующему законодательству. Какой смысл конфиденциальной беседы, если ее запись будет позднее изучать руководство учреждения?

Вывод можно сделать однозначный – если готовятся такого рода документы, значит, у ОНК нет необходимого уровня доверия в системе ФСИН. Хотя нельзя отрицать, что доверие утрачено по разным причинам и зачастую и из-за поведения самих членов наблюдательных комиссий. Понятна и причина появления такого проекта – сотрудники ФСИН боятся провокаций, монтажа и много чего еще. Но, на мой взгляд, нужно больше внимания уделять «чистоте рядов» ОНК, а не бороться с последствиями. Если есть основания считать, что общественный наблюдатель будет фальсифицировать или злоупотреблять записями, то не ясно, почему он до сих пор в комиссии и почему его полномочия еще не прекращены. Ведь подозрения возникают не просто так.

Иван Павлов, адвокат, руководитель Команды 29

Предложенный проект не облегчит положение ОНК, членам которых и так непросто добиться реализации своего права на фиксацию нарушений, а, напротив, только усложнит. Так, документ не определяет, можно ли снимать не только заключенных, но и условия их содержания. Равно как в проекте не указано, что администрация не вправе отказать в проведении съемки, нет ответственности за утрату или уничтожение отснятых материалов. В целом предложенное нововведение противоречит указаниям Комитета против пыток ООН, который настаивает на необходимости независимости российских ОНК.

Яна Теплицкая, член Общественной наблюдательной комиссии Санкт-Петербурга

В целом, в отличие от прошлой версии положения, этот документ выглядит так, как будто основной задачей сотрудников является не обеспечение нормального посещения ОНК, а противодействие каким-то действиям наблюдателей.

Я думаю, что такое содержание документа вызвано реакцией ФСИН на публикацию видео пыток из Ярославля, и мне жаль, что реакция именно такая: вместо превенции пыток ФСИН решила заняться превенцией общественного контроля.

Представляется довольно абсурдным, когда за съемку и хранение отснятого отвечают те, кого снятое может изобличать. Предполагаю, что ответственность за «случайное» уничтожение видеозаписей не предусмотрено. Также новая версия положения запрещает съемку плесени на стенах и грязных унитазов без разрешения администрации.

Кроме того, из документа следует, что конфиденциальная беседа членов ОНК с осужденным в исправительном учреждении не может быть записана на камеру или диктофон, поскольку содержание такой беседы станет известно сотрудникам колонии.